Том 4
История живописи
Партнёрские ссылки:

Испанская живопись с XVI по XVII век
VI - Диего Родригес Веласкес

3 - Миросозерцание Веласкеса

Веласкец. Христос после бичевания. Национальная галерея в Лондоне

Позже, при посещении коллекций Эскориала в 1622 г., сильней­шее впечатление на Веласкеса произвели картины Тициана и Тинто-ретто или, скорее, «все венецианское вместе взятое», что было собра­но Филиппом П. Несколько до тех пор робкая (но уже столь восхи­тительная и, в сравнении с другими, уверенная) техника Веласкеса сделалась благодаря изучению этих примеров гибкой, а его палитра, страдавшая до того некоторой чернотой (от которой Сурбаран так и не отделался), засветилась жгучими самоцветными оттенками, при­чем черный тон как таковой был изъят совершенно, и это несмотря на то, что Веласкесу при монашеском мадридском дворе приходилось писать почти исключительно одетых в сплошной траур грандов и короля44.

Веласкец. Братья Иосифа приносят его одежду отцу. Эскуриал

Италию художник посетил дважды, оба раза по повелению Филип­па IV и исполняя попутно поручения монарха-коллекционера и ме­цената. Но эти итальянские путешествия, из которых первое было совершено Веласкесом тридцати лет, а второе — пятидесяти лет, уже мало повлияли на художника в ту или в другую сторону. Он и в пер­вое свое путешествие был совершенно самим собой, вполне уверен­ным в себе, в своем призвании. Эту уверенность лучше всего под­тверждает то, что Веласкес «не боялся» изучать самых противополож­ных себе художников и наслаждаться ими. Не только во дворце дожей и в церквях Венеции находил он время зарисовывать и копировать все, что ему нравилось, но и (с поверхностного взгляда) во враждебном натурализму Ватикане Веласкес не переставал относиться с ве­личайшим вниманием ко всему тому, что было создано мастерами «золотого века». В последнем, пожалуй, лучше всего обнаруживалась гениальность его натуры. Подобно Рембрандту, собиравшему гравю­ры с Рафаэля, Веласкес умел видеть в великом создателе «Станц» не одни школьные прописи, но самую жизнь; оба «натуралиста» — гол­ландец и испанец — понимали, что и тот «идеалист» был, по-своему, «натуралистом», преследовавшим одну цель — как можно ярче выра­зить в образах свое понимание жизни.

Веласкец. "Los Borrachos" (Бахус и пьяницы). Мадрид. Прадо

Мы подходим к вопросу, проглядывает ли в живописи Веласкеса миросозерцание художника, — и, отвечая на этот вопрос, приходится признать, что в проникновении в главнейшее из жизненных начал — в начало религиозное — Веласкесу было отказано. Аполлон, взявшись через его посредство за кисти и краски, на сей раз совершенно оста­вил в покое свою пророческую силу. Вот почему натуры, властно одер­жимые религиозной мыслью или же просто мистически настроенные, всегда предпочитают Веласкесу и менее блестящего Сурбарана, и мя­тежного безумца Греко, и даже оргиаста-Рубенса. Но вдумываясь в то, что означает искусство Веласкеса, мы должны признать, что ина­че и не могло бы быть. Смысл этого искусства, как «абсолюта живо­писи», был бы поколеблен, если бы можно было найти в нем еще и религиозный экстаз. Несомненно, что подлинный испанец Веласкес не был чужд религиозных переживаний, — это подтверждается хотя бы тем, что его церковные картины, не будучи охвачены мистичес­ким порывом, все же всегда так строги и благородны45. Однако и тог­да, когда Веласкес принимался писать Богоматерь на облаках или распятого на Кресте Иисуса, он бывал увлечен передачей красоты отливающих тканей или лепящегося в сумеречном свете тела, сама же тема как-то отступала на второй план. Весьма возможно, что если бы эти картины остались в храмах, они производили бы теперь не­приятное впечатление, и настоящее им место в музеях.

Примечания

44 Вскоре по вступлении на престол Филипп IV, заставший чрезмерную роскошь в одеждах испанских грандов (подтверждением чему служат портреты Пантохи де ла Крус и Гонсалеса), издал указы, предписывавшие величайшую скромность; и почти монашеской строгостью действительно отличаются все портреты короля и его приближенных. Тогда же были введены характерные плоские воротнички, став­шие резким отличительным признаком испанского костюма. Что же касается раз­вития колористического дара Веласкеса, то многим он обязан как изучению произведений Тициана, Тинторетто и Бассано — в королевских собраниях, — так и при­меру гостившего в первой половине 1629 г. при испанском дворе Рубенса (Р. поки­нул Мадрид 29 апреля). Считается, что именно советы фламандского титана побу­дили Веласкеса отправиться для завершения своего художественного образования в Италию. Рубенсу же как будто обязан Веласкес и некоторыми техническими при­емами, сообщавшими такую прозрачность его краскам и свободу кисти.

45 Религиозные композиции составляют, в отличие от прочих испанских масте­ров, меньшинство в творении Веласкеса. Наибольшее их количество падает на его юношеские годы; еще в Севилье писаны: «Concepcion» (в 1617 г.) и «Св. Иоанн на Патмосе» в собрании Laurie Frere в Лондоне, близкое к Сурбарану «Поклонение волхвов» (1619 г.) в Прадо, «Явление Богородицы св. Ильдефонсу» в архиепископ­ском дворце в Севилье (наиболее близкое к Тристану), «Раскаяние св. Петра» в со­брании Веруете и несколько сомнительная картина в собрании М. де Сото в Цюри­хе «Христос в Эмаусе». Во всю остальную часть жизни, если не считать библейской картины «Одежда Иосифа», Веласкес написал всего четыре религиозные компози­ции: «Распятие» — 1638 г. (?) в Прадо, «Христос у колонны» (1639-го или более ран­него года, в лондонской Национальной галерее), «Троица» (в Прадо; около 1655 г.) и «Св. отшельники Антоний и Павел в пустыне» (в Прадо, 1659 г.).

Рейтинг@Mail.ru
Электронная интернет версия работы Александра Бенуа "История живописи" 2009 г.