Том 4
История живописи
Партнёрские ссылки:

Испанская живопись с XVI по XVII век
XII - Другие мастера конца XVII века

1 - Клаудио Коэльо

Клаудио Коэльо. Святое Семейство со св. Людовиком. Мадрид. Прадо

Все остальные испанские мастера конца XVII в. менее ярки и своеобразны, нежели только что ра­зобранные, однако и среди них немало превосход­ных художников, достойных стать рядом с лучши­ми итальянскими декораторами и академиками. Только и у них у всех, не исключая самого силь­ного — Клаудио Коэльо, мы уже не находим преж­ней бодрости, простоты и непосредственности испанской живописи; эти художники умеют прекрасно писать, но не совсем ясна их цель, не совсем определенны их личные стремления, их личный вкус. Все их творчество указывает на проникший отовсю­ду дух академизма, — вернее, они означают торжество схоластического начала над ослабевающим началом деятельного, свободного, вдохно­венного творчества. В Испании это даже сказывается с большею яс­ностью, чем где-либо, ибо по-прежнему деятельнось художников по­священа почти исключительно церкви, а между тем последняя, кос­нея в пугливой осторожности, постепенно утрачивала способность питать общество.

Самым крупным художником в Испании в период времени между Мурильо и Гойей является мадридский мастер Клаудио Коэльо, тот самый, о котором мы упоминали при обсуждении «победоносного ше­ствия» Луки Джордано71. Именно Коэльо был так огорчен успехом блестящего, легкомысленного импровизатора, для которого — в буквальном смысле слова — ничего не было святого, что это, как рас­сказывают, даже ускорило его кончину. И действительно, Коэльо, несмотря на принадлежность к эпигонам, никак нельзя обвинить в легкомыслии, а напротив того, если в чем можно его упрекнуть, то лишь в каком-то почти чрезмер­ном усердии, в чрезмерной обду­манности и отделке своих произ­ведений — в том, что он слишком мало верил себе, давал в своем творчестве слишком много влас­ти «педантизму совести».

Клаудио Коэльо. "La Sagrada Forma". Эскуриал. Сакристия

Упадочность Коэльо, во вся­ком случае, не проявляется в ма­стерстве. Его краски не уступают краскам самых блестящих италь­янцев и французов того же поко­ления. Как и многие среди пос­ледних, эту свою яркую, разло­женную на бесконечные оттенки палитру испанский художник выработал на изучении фламан­дцев — особенно Рубенса, ван Дейка, Тульдена, Снейдерса и других красочников, в изобилии представленных в испанских дворцах. Рисунок у Коэльо и точный, и гибкий, и нервный, а типы все заимствованы с натуры (или, по край­ней мере, «проверены» по ней). Особенно же он силен в перспекти­ве; так, в своей иллюзионной картине Эскориала «La Sagrada Forma» он достигает полного обмана зрения, соперничая с рельефами окру­жающей архитектуры. Наконец, самые приемы живописи Коэльо выдают уверенность и легкость, которые приравнивают его к вели­чайшим виртуозам: Каваллино, Бернардо Кастелло, Фети, Ларжилье-ру и т. д. Но вот чего нет у Коэльо — это пламенности, простоты, нет в нем и убедительности. Всякая его идея слишком мельчится заботой об изяществе ее передачи, всякий порыв чувства сдержан непреобо­римым, столь характерным для академика, желанием выказать свой вкус и сложность своих знаний.

Примечания

71 Родился Claudio Coello (о нем мы упоминали в т. III) между 1630 и 1635 гг. в Мадриде; он был сыном выдающегося литейщика, Аугустина Коэльо, португальца по происхождению, принадлежащего к тому же роду, что и портретист Филиппа II — Санчес Коэльо. Отец предназначал Клаудио к скульптуре и с этой целью опреде­лил его к младшему Риси, исключительно для усовершенствования в рисунке; од­нако Риси, заметив выдающиеся способности ученика, убедил Аугустина предоста­вить сыну следовать своей наклонности к живописи. Тотчас по окончании своего учения Клаудио пишет для церкви Santa Cruz большую картину и ряд портретов, которые, по словам Паломино, были достойны Веласкеса; большее, нежели легко­мысленный Риси, влияние на Коэльо имел Карреньо, но особенно многим худож­ник обязан своему изучению сокровищ королевских коллекций — копированию с Тициана, Рубенса и ван Дейка. Кроме того, в специальной технике фресковой жи­вописи (которой мастерски владел и Франсиско Риси) Клаудио успел усовершен­ствоваться, следуя советам вернувшегося из Италии архитектурного живописца Хосе Хименеса Доносо (1626—1686). Фресками Коэльо украсил: церковь S. Cruz (впос­ледствии сгоревшую), плафон в «гвардаробе» собора в Толедо, купол в сарагосской церкви La Manteria (1683 г.), зал капитула в картухе «del Paular» (близ Гранхи), пла­фон в церкви Сан-Исидоро в Мадриде, ряд плафонов в сгоревшем впоследствии королевском дворце и в Sala de la Panaderia на Plaza Mayor. Одновременно он ис­полнял и декоративные работы для придворных праздников. С 1684 г. мастер живет в Мадриде и в это время создает главное свое произведение — прекрасную картину, так называемую «La Sagrada Forma» (окончена в 1690 г.), вставленную в стену сак­ристии капитула Эскориала и изображающую торжество перенесения в 1684 г. Гос­тьи, чудесно спасенной еще в 1525 г. в Горкуме от кощунственных еретиков и под­несенной в дар испанскому королевскому дому императором Рудольфом II. С 1684 г. Коэльо числится придворным живописцем (утвержден в 1686 г.); позже он был на­значен сенешалем дворца, а сыну художника, Бернардино, назначена пенсия в 300 дукатов; в 1691 г. Клаудио получает в высшей степени почетное назначение — жи­вописца капитула Толедского собора. Сохранилось известие, что приезд в 1692 г. «беззастенчивого и недобросовестного» Луки Джордано заставил Коэльо бросить кисти, и вскоре после этого мастер скончался — 20 апреля 1693 г. Картины Коэльо, кроме помянутых, имеются в Прадо, в Академии San Fernando, в музее Франкфур-та-на-Майне, в Старой Пинакотеке («Эпизод из жития св. Педро Алькантары»); в Эрмитаже Коэльо приписывают хороший портрет, считающийся изображением са­мого художника. Из учеников Коэльо выдвинулись: искусный (побывавший в Риме) фрескист Sebast Munoz (1654—1690) и более известный в качестве архитектора и те­оретика архитектуры, нежели живописца, сын немецкого солдата Teodoro Ardemans (1664—1726), бывший, как и Муньос, придворным живописцем. Ардемансу принад­лежит «Похвальное слово» в память Паломино.

Рейтинг@Mail.ru
Электронная интернет версия работы Александра Бенуа "История живописи" 2009 г.