Том 3
История живописи
Партнёрские ссылки:

Живопись барокко в Венеции
I - Якопо Робусти-Тинторетто

1 - Жизнь и искусство в Венеции

Тинторетто. Чудо святого Марка. Венецианская академия

Якопо Тинторетто. Даная.

Cудьба живописи Венеции иная, нежели остальной Италии. Полный расцвет, высший творческий энтузиазм не заменились здесь сразу общим упадком и унынием. Здесь искусство барокко можно считать не антитезой "золотого века", а изумительным его "послесловием", временами даже почти превосходящим в своей значительности и красоте самые славные моменты настоящего Возрождения. На то были глубокие основания. Положим, и Венецию не пощадили испытания политического и религиозного характера. Несколько раз ее втягивали в войны, начавшиеся еще в дни французских нашествий и посягательств Цезаря Борджиа; одно время Венеция увидела своими противниками чуть ли не все европейские государства (Лига Камбрэ); французские и германские войска вторгались в венецианские области с перерывами целую четверть века. Еще более пришлось Венеции страдать от турок. Понемногу она теряла свое владычество над восточной частью Средиземного моря. Решительный подрыв ее торговле причинили в то же время открытия обходного водного пути Африки и нового материка - Америки. Теперь не все заморское, не все изощренное, драгоценное и пряное проходило через ее конторы и склады. И тем не менее "Яснейшая Республика" могла считаться по-прежнему гордой и блестящей царицей Адриатики, самым цельным и организованным из европейских государств и, наконец, могучим оплотом христианства. В то же время по-прежнему ее граждане, хотя и страдавшие в своих материальных интересах, были еще самыми богатыми людьми в Европе и по-прежнему их жизнь была самой яркой, изысканной и прельстительной. Читая письма Аретина, глядя на картины старца Тициана и молодого Веронезе, кажется, что в них изображено какое-то существование богов. Чудно сплелись в Венеции необычайный героизм с изнеженностью, здоровье с неустанным наслаждением, искренняя религиозность с чувственностью. И даже еще два века спустя, когда вся остальная Италия была уже в полном разложении, Венеция (и только она) могла дать такого "атлета жизни", как Казанову, такого жизненного писателя, как Гольдони, и таких истинно великих художников, как Гварди и Тиеполо.

В новом поколении венецианских художников, которые пришли на смену "кругу Тициана", сказываются черты, общие всему искусству того времени. Характерно, пожалуй, для этого момента и то, что Тициан, долгие годы отказывавшийся посетить Рим, все же рискнул это сделать в 1544 г., а Тинторетто заявил над дверью мастерской свою зависимость от Микель Анджело1, хотя едва ли он мог лично встретиться с великим "римлянином", а с творчеством его познакомился лишь по гравюрам и слепкам2. И вот в венецианце этот культ искусства Буонарроти, распространившийся по всей Европе, не означает ослабления творческих сил или какого-либо духовного порабощения. Тинторетто только казалось, что он идет вслед за Микель Анджело, на самом же деле он был охвачен общим духом времени - духом мятежности, противоречивых колебании от отчаяния к экстазу, духом, заменившим прежнюю ясность. То, о чем провидец Микель Анджело стал вещать (и вещать еще в те дни, когда Рафаэль на стенах папского дворца в чарующе улыбчивых образах заверял, что все на свете гармонично), то самое теперь успело распространиться по всему миру. Дух мятежности и разлада затопил Европу религиозными войнами, зажег инквизиционные костры, омрачил душу христиан безысходным горем. Все искусство барокко полно душевного трагизма. Преувеличенная грандиозность в архитектуре и в пластике того времени не только вызвана желанием тягаться с величием древних, но в еще большей мере выражает душевное состояние "утверждения во что бы то ни стало", какого-то "исступленного заявления" принципов, за которые приходилось жертвовать не только жизнью, но и совестью.

Я. Тинторетто. Омовение ног. Эскуриал (фрагмент)

В остальной Италии, всюду, где Святейший Приказ быстро забрал в свои сети дисциплину душ, а иезуитская схоластика снабдила сынов церкви суррогатом веры, где к тому же невероятные гнусности, проявившиеся с полным цинизмом в общественной и государственной жизни, до корней растлили моральные основы, - там искусство стало лживым, шаблонным или жеманно-чувственным. В Венеции же, где религиозная мысль под эгидой индифферентизма правящего класса оставалась более независимой, где чувство человеческого достоинства не было задавлено окончательно, где лучшие умы могли оставаться зрителями, следившими за переписями европейских трагедий как бы со стороны, не участвуя в них прямым образом, - там искусству, отражавшему многое из того, что происходило "вокруг", не пришлось лукавить по существу, оно не пало, не унизилось и в то же время осталось чуждым непомерной гордыни.

Примечания

1 Надпись, помещенная им, гласила: "Рисунок Микель Анджело и колорит Тициана".

2 Тинторетто, как кажется, не покидал Венеции вовсе, если не считать кратковременного пребывания его в Мантуе в 1580 г., куда он ездил в сопровождении всей своей семьи, чтобы присутствовать при развеске картин, написанных им для герцога Гулиельмо. В молодости у него не было средств, в зрелом же возрасте и в старости не хватало времени, чтобы совершить далекое и трудное по тем временам путешествие. В бытность Микель Анджело в Риме Якопо было двенадцать лет.

Рейтинг@Mail.ru
Электронная интернет версия работы Александра Бенуа "История живописи" 2009 г.