История живописи
Живопись "золотого века" в средней Италии
XI - Рафаэль во Флоренции
3 - Мадонна Рафаэля
Особенно прекрасны фоны в Мадонне "im Grunen" (Венский музей), в эрмитажном "Св. Георгии", в маленькой "Мадонне-Коупер", в Мадонне "dell' Cardellino" (Уффици, Флоренция), в "Мадонне-Каниджани", в "Положении во гроб" (галерея Боргезе в Риме, 1507 год) и в образе "Св. Екатерины" (Лондон). Пейзаж первой из этих картин как будто воспроизводит местность где-то около Тразименского озера. Особенно верно передана сырая атмосфера, испарения, вкрадчиво укутывающие городок на берегу, редкие деревца и дальние горы. В "Св. Георгии", написанном под непосредственным впечатлением каких-либо картин Мемлинка, прелестно "вставлен" мотив трепещущей рощи вправо на холме. В "Мадонне лорда Коупера" мы видим справа на пригорке ренессансную церковь, несомненно, писанную с натуры; в Мадонне "dell' Cardellino" замечателен простой пейзажный мотив с мостом и дальними горами, стелющийся позади несколько условных перуджиновских деревьев; в "Положении во гроб" неприятное впечатление производит то заметное усилие, которое Рафаэль здесь сделал, чтобы порвать с примитивной скованностью, но этот недостаток искупается отчасти восхитительной группой второго плана (упавшей в беспамятстве Богоматери) и, главным образом, совершенно правдивым пейзажем с унылыми крестами Голгофы, выделяющимися на фоне неба120.
Особняком в этой серии стоит пейзаж на образе "Св. Екатерины" (Лондон), относительно датирования которого более правы, по нашему мнению, те, кто относят эту картину к концу флорентийского периода, т.е. к 1508 году. Как в смысле монументальной простоты всей композиции, позы и поворота головы "Св. Екатерина", наряду с эрмитажной "Мадонной-Альба", означает полное усвоение Рафаэлем новообретенных законов идеального ритма, так и в отношении пейзажа эта картина совершенно выдающегося достоинства.
Этот "сонный" полузаглохший пруд, эти унылые тростники, эти прямо с натуры взятые силуэты деревьев, сбившиеся в небольшие и беспорядочные группы и вовсе уже не "позирующие на грацию", это унылое небо с его весенними легкими облаками - все это не напоминает уже ни в чем условность умбрийцев, мелочность нидерландцев или "стилистику" флорентийцев, но производит совершенно то же впечатление, что и акварельные этюды Дюрера, офорты Брейгеля или некоторые сельские фоны на картинах школы Беллини121 - это простая правда, вся пропитанная чувством жизни.
120 Странно только, что Рафаэль не позаботился о сообщении этой своей картине того освещения, которого требовал сюжет. Положение во гроб происходило ночью, между тем мы видим день и равномерно рассеянный свет. Что это - условность известного примитивизма или просто недосмотр художника, слишком увлеченного чисто формальной задачей? Позже мы увидим, что и светом Рафаэль начинает пользоваться для усиления драматического впечатления. (Картина "Положение во гроб" была написана по заказу Аталанты Балиони в 1507 г., в Перуджии, для церкви францисканцев).
121 Мастерство, с которым Рафаэль пишет легкие, нежные облака, является одной из его особенностей. Эти облака мы находим на "Cardellino" (картине, увы, столь пострадавшей от времени), на "La belle Jardiniиre", на "Положении в гроб" (1507 г.), на "Диспуте", на "Афинской школе", на "Доблестях" и на "Сикстинской Мадонне". Как и во многом другом, хотят видеть в этом мастерстве отражение впечатлений, привезенных фра Бартоломео из Венеции. Однако поездка монаха-живописца в Венецию совершилась в 1508 г., т. е. как раз в год отъезда Рафаэля из Флоренции. Впрочем, если допустить, что Рафаэль побывал сам на севере Италии (это подтверждают до некоторой степени его рисунки с падуанских барельефов Донателло), то венецианские черты в творчестве Рафаэля легче объясняются всем тем, что он сам мог видеть в Венеции или хотя бы в Падуе.