История живописи
Живопись "золотого века" в средней Италии
XI - Рафаэль во Флоренции
1 - Флорентийские годы
Согласно Вазари, Рафаэль одно время поселился в Сиене и помогал там "своему другу" Пинтуриккио расписывать фресками библиотеку Пикколомини при соборе. В подтверждение этого указывают на противоречащее общему "ребяческому" стилю Пинтуриккио совершенство некоторых архитектурных подробностей (например, лоджии, служащей фоном в композиции "Коронование поэта Энея Сильвио"), а также на несколько сохранившихся рисунков рафаэлевского стиля, сделанных, несомненно, для тех же фресок, которыми, впрочем, Пинтуриккио не сумел вполне воспользоваться.
Однако иных документальных доказательств пребывания Рафаэля в Сиене нет, и, возможно, что и рисунки, и детали на фресках принадлежат какому-нибудь сиенскому художнику, помогавшему предприимчивому Пинтуриккио, например, Перуцци114.
Как бы то ни было, но уже в 1505 году (или в конце 1504 г.) Рафаэль во Флоренции, куда он, несомненно, стремился в продолжение многих лет и куда он теперь явился, заручившись рекомендательным письмом сестры своего герцога, Джоанны делла Ровере, к гонфалоньеру Содерини115. "Школьные" годы Рафаэля кончились, начались "университетские". Уже не издали следил он теперь за движением времени, не из вторых рук получал он новую художественную образованность, а был в том самом городе, в котором за сто и более лет накопилось все лучшее из созданного итальянским искусством, в котором он мог проследить последовательно все стадии поисков красоты, - и это должно было облегчить Рафаэлю его собственное искание.
Не говоря уже о более старых художниках (как раз тогда фрески Мазаччо привлекали к себе толпы художественной молодежи116), здесь во Флоренции происходила на глазах у всех дивная метаморфоза позднего средневековья в "золотой век", весенней скованности в летнюю пышность. Только что был изваян "Давид" Микель Анджело, только что фра Бартоломео вернулся к живописи, как раз в 1505 году создавались для синьории (по замыслу того же Содерини) картины Буонарроти и Винчи, и последним был начат портрет красавицы Моны Лизы Джоконды. Политически время это было малоотрадным. Флоренцию раздирала по-прежнему партийная борьба, угнетали вторжения неприятелей, и общее душевное настроение не успело еще "опомниться" после гибели Савонаролы. Но импульс, данный всем предшествовавшим веком, продолжал еще сказываться в творчестве лучших сынов Флоренции. Им, впрочем, недолго оставалось прославлять свою родину; свои лучшие произведения им суждено было создать в ином центре, в иной среде. Рафаэль прибыл во Флоренцию в тот самый момент, когда "еще не было поздно" и "все были в сборе".
Сначала приезжий юноша точно только присматривался, примерялся, не решаясь сразу последовать за самыми "страшными", за самыми великими. В целом ряде картин Рафаэля, написанных в первую половину пребывания его во Флоренции (он прожил здесь с 1505 по 1508 год, несколько раз отлучаясь на короткие сроки в Урбино, в Перуджию), он скорее примыкает к устарелому творчеству Пьеро ди Козимо и Лоренцо ди Креди, вместо того, чтобы идти сейчас же вслед за создателями "Пизанской битвы" и "Джоконды"117. Не освободился он сразу и от влияния Перуджино. Но и эти годы не пропадают даром для него. Он употребляет их на более усердное изучение техники и особенно на развитие ее колорита, подпадая при этом под облагораживающее влияние фра Бартоломео, с которым он подружился и которому взамен того преподал тонкости перспективы118.
Особенно плодотворными флорентийские годы для Рафаэля были в смысле развитая самого драгоценного его дара - ритмической композиции. Поиски его в этом направлении сказываются яснее всего в том, что он, следуя примерам Синьорелли и Микель Анджело, ставит себе неоднократно чистоформальные задачи, которые и разрешает с возрастающей смелостью и удачей119. Предельного совершенства в этом смысле он достигает в эрмитажной "Мадонне-Альба", в "Мадонне Каниджани" (обе 1507 г.?). и в маленькой "Мадридской Мадонне". В этих картинах все живет уже той порывисто-спокойной, той мощной, уверенной в себе жизнью, которая является как бы самым основным свойством Ренессанса. Формальное совершенство теперь достигнуто, все затруднения преодолены Рафаэлем, недавним "учеником" и "провинциалом", и это достается ему не в связи с той душевной драмой, которая придала искусству фра Бартоломео "клерикальную" скуку, а Микель Анджело - трагический ужас, Рафаэль достиг вершины с улыбкой на устах, довольный, доверчивый, полный еще непочатых и лишь воспитанных сил.
114 Самое пребывание Рафаэля в Сиене трудно определить даже приблизительно. В начале 1505 г. он уже во Флоренции, между тем как раз между 1504 и 1505 г. г. произошел перерыв в работах Пинтуриккио над фресками Либрерии.
115 Письмо помечено 1 октября 1504 г.
116 Вазари указывает несколько раз на изучение молодежью произведении Мазаччо, и, в частности, он говорит то же самое и о Рафаэле: "Этот выдающийся живописец изучал во Флоренции старинные работы Мазаччо".
117 Некоторое сходство между портретом Мадалены Доно (и особенно эскиза к нему) и Джокондой говорит за то, что тогда Рафаэль еще не был в силах с успехом подражать Леонардо. Сходство это чисто внешнее, так сказать, "модного" оттенка. Впрочем, авторство Рафаэля относительно этого портрета далеко не установлено.
118 Это уверение Вазари в том, что Рафаэль учил перспективе фра Бартоломео, который к тому времени был уже совершенно зрелым художником, звучит довольно фальшиво. Но, с другой стороны, не подлежит оспариванию, что Рафаэль был превосходнейшим перспективистом своего времени.
119 Эти успехи легче всего проследить на круглых картинах (tondi) мастера, в которых композиционная задача ставится в особенно тесные рамки. Фигура Богородицы на чарующем образе "Madonna Terranuova" (Берлинский музей, 1505 г.?) еще "перерезает" своей вертикальностью (при сохранении горизонтального, "старомодного" парапета за фигурами) круг, и в этой картине есть что-то схематическое, застылое, наивное; "Мадонна с пальмой" (1507 г.?), имитирующая в некоторых частях Креди, в других - фра Бартоломео, скомпонована свободнее (довольно примитивная пальма при этом отодвинута в сторону); "Caritas" в предэлле "Положения во гроб" (1507 г.) уже соперничает с Микель Анджело, а "Мадонна-Альба" (1508 г.) представляет собой самое совершенное и самое простое решение все той же задачи.