Венецианская живопись "Золотого века"
VI - Необузданное искусство Тициана

2 - Грациозные штрихи

В "Вакханалии" Тициану менее удалось это общее оживление. Спокойные позы отдыхающих слишком приковывают внимание, а жесты движущихся недостаточно порывисты. Но что за красота и здесь пейзаж, какая прохлада чувствуется в тени деревьев, как выражена в формах и красках жизнь растений, их сочное произрастание из земли, их трепетное стояние в теплом благодатном воздухе! Посмотрел бы на это дерево Леонардо, умерший как раз во время писания "Вакханалии" в далекой Франции^83, как бы обрадовался он тому, что его изыскания принесли, наконец, настоящие плоды - не столько в родной Флоренции и не в его личной "миланской" школе, сколько в Венеции, которую он лишь посетил мимоходом, но где он заронил на восприимчивой почве нетленные семена, взошедшие затем дивным урожаем в творчестве Тициана.

Тициан. Мадонна семьи пезаро. Церковь "Фрари" в Венеции.

Пользуясь литературным оборотом, особенно любимым Аретином и другими "художественными критиками" того времени, мы можем сказать, что рядом с этим пейзажем и настоящая природа покажется ненастоящей, до такой степени правдиво здесь передана самая жизненность всего, и особенно растений, их хрупкая грация, их дрожащая серебристость, как бы даже их смолистый бодрящий аромат⁸⁴. И какое гениальное и непринужденное остроумие (совершенно в духе XIX века) проявилось в измышлении этого лежащего на пригорке среди юных тополей старца Силена, почему-то особенно ярко выражающего состояние пьяного блаженства, то чувство счастливого всепрезрения и всеобожания, которое владеет всеми, на кого снизошел Вакх.

Наименее удачна из трех картин "Встреча Бахуса с Ариадной" (ныне в Лондоне). Над ней особенно долго работал Тициан, и это, вероятно, потому, что здесь он был более связан пожеланиями герцога, приславшего ему даже для руководства какой-то собственноручный эскиз⁸⁵. Как бы то ни было, но этот Бахус, застывший в своем прыжке, эта слишком тривиальная, "медленно убегающая" Ариадна, тяжелый сатир на первом плане, безучастный фавненок и прочие фигуры производят, все вместе взятые, несколько мучительное впечатление. Но пейзаж и здесь такой же мощный и прекрасный, как и на двух других картинах серии, а некоторая его условность сообщает ему восхитительно-сказочный характер. Особенной прелестью отличается даль побережья под вечерним небом, на котором в зените уже высыпало созвездие "Кольца". Бесподобно написаны и леопарды, тащащие колесницу пьяного бога, лающая собака на первом плане, отрубленная голова тельца и разные детали "мертвой натуры" - все образцы, на которых должны были впоследствии учиться и Рубенс, и Снейдерс⁸⁶.

Мнения историков расходятся относительно датирования знаменитейшей картины Тициана "Взятие на небо Богородицы" ("Assunta", Венецианская Академия). Лодовико Дольче, знавший Тициана лично, ставит время ее написания тотчас же после росписи Фондако деи Тедески, следовательно, приблизительно около 1510 года; с другой стороны, на роскошной раме, в которую раньше была вставлена картина (когда она еще украшала францисканскую церковь "Фрари"), значился год 1516. И самая картина скорее говорит за то, что перед нами позднейшее произведение, написанное мастером после пребывания в Падуе и незадолго до картин для Феррары. Каких-либо черт робости здесь, во всяком случае, не найти. Все исполнено предельной мощи и смелости. Если на вкус современного зрителя картина эта действует менее привлекательно, нежели другие произведения мастера, то это, в значительной степени, именно благодаря своему полному совершенству, благодаря тому же, почему ни один из характерных художников "золотого века" сейчас "не в моде" - ни Рафаэль, ни Корреджо, ни Андреа дель Сарто^87.