История живописи
Живопись "золотого века" в средней Италии
VII - Робкий виртуоз
2 - Шедевры Сарто: картины, фрески, гризайли
Очень характерно также для Сарто то, как он изображает сцену Благовещения в одной из прекраснейших картин, относящейся приблизительно к 1515 году и украшающей галерею Питти. Здесь ничто не выражает, что перед нами дом Марии. Святая Дева стоит на первом плане у маленького античного жертвенника, за ней сейчас идет площадка с роскошным дворцом, на ступенях которого сидит нагой юноша и на балконе которого "позируют" совершенно безучастные к главному действию фигуры. В знаменитой фреске "Аннунциаты" "Рождество Богородицы", оконченной в 1514 году, Сарто смешивает воедино светскую нарядность Гирландайо и уютную затейливость Дюрера, которого он знал по гравюрам и чрезвычайно ценил. Однако этой фреске не хватает как непосредственности флорентийского кватрочентиста, так и поэзии немца. Все вышло как-то слишком парадно, "высокомерно". В целом, дворцовая комната с ее великолепной кроватью80 могла бы служить образцом для декорации четвертого действия "Лорензаччио" Мюссе, но это, во всяком случае, не подходящий сценарий для трогательного рассказа евангельского апокрифа.
В превосходных гризайлях, исполненных Сарто для дворика братства "Lo Scalzo"81, он тоже пользуется некоторыми мотивами Дюрера в позах, в костюмах; но как характерно для "флорентийского Возрождения", что мастеру и в голову не пришло повторить дюреровские пейзажи - то именно, что составляет главную прелесть, самую ароматичность дюреровских гравюр. Сарто здесь представляется наследником Джотто, Мазаччо, Микель Анджело; как будто даже ближе всего он стоит к последнему. Однако на самом деле он глубже всего именно от него отличается, ибо "стилистическая пустота" и "сдержанность мотивов" у Сарто - нечто противоположное намеренному самоограничению, сведению всего к главному, обнаружившемуся в порывистом, вдохновенном искусстве Буонарроти. Пустынность декорации у Микель Анджело заставляет зрителей сосредоточить все свое внимание на главном действии. У Сарто "пустынность" распространяется и на действующих лиц. Они сгруппированы в прелестные арабески, их позы достойны античных ваятелей, но они ничего не выражают. Художник сам в них не верит.
Иногда у Сарто проявляются идиллические мотивы. Прелестна в этом смысле эрмитажная картина "Св. Семейство", рисующая нам Марию, св. Елизавету и св. Екатерину в образе итальянских поселянок, усевшихся со своими детьми в тени дерева и ведущих между собою тихую беседу. Мотив этот введен в тосканскую живопись Рафаэлем, но Сарто придал ему еще больше простоты и развязности, еще больше бытового характера. Однако и эту абсолютно прекрасную в техническом смысле картину портят неуверенность в задаче и какой-то духовный компромисс. Характерна хотя бы придача головам нимбов святости, но совершенно неуместны микельанджеловские позы обоих Младенцев и леонардовская, получившая какой-то тривиальный оттенок улыбка Христа. Всего страннее здесь то, что в этой Bapiaum на тему "Madonna im Grunen" (Рафаэля) самая "зелень", природа, играет лишь роль декоративных, едва выглядывающих из-за фигур придатков и что ими исчерпывается вся пейзажная сторона картины.
Подлинными шедеврами в смысле инсценировок являются две картины Сарто из серии "Истории Иосифа", относящиеся приблизительно к 1518 году и служившие некогда украшением той же комнаты Боргерини, как и упомянутые в предыдущей главе сюжеты Граначчи82. Наподобие "немцев", которыми Сарто увлекался, зрелый флорентиец "золотого века" создал синхронистические картины, в которых разнообразные эпизоды данной повести связаны декорациями. В обилии современных мастеру костюмов, а также в самой затейливости пейзажа и архитектуры сказывается опять-таки подражание северянам и особенно Дюреру, причем, впрочем, все пестрое, чересчур ухищренное и, словом, "готическое" заменено благородной простотой форм и изысканно мягкими переходами. Картины эти не содержат, однако, в себе и тени той задушевности, которой так сильны подобные композиции Дюрера и других великих германцев. У Сарто это чудесные "уборы", "орнаменты", составленные из идеально стройных зданий, из восхитительно мягких по формам скал, из прелестных деревьев, кустов, рощиц вперемешку с группами изящных фигур, но это не что-либо большее. Своим синхронистическим картинам Мемлинк сумел придать прелесть сказки. Зритель заинтересовывается рассказом и "гуляет по картине", находя в каждой ее части подходящую для данного случая "инсценировку". Синхронистические картины Сарто потому могут считаться подлинными картинами "зрелости", что они не распадаются на части, что их не воспринимаешь по кускам, что все эпизоды в них слиты, связаны в одно. Но вот от этих чудесных "организмов" отлетела душа, и благодаря этому все формальное совершенство их сделалось как бы ненужным. Многие годы можно знать и ценить эти картины Сарто, не узнав в точности, что они изображают, ничто в них не западает в душу.
80 Кстати сказать, здесь мы встречаем в балдахине кровати тот же странный убор, что и на фреске Гауденцио в Варалло "Христос перед Каиафой".
81 Писаны эти гризайли в разное время и с большими перерывами (в 1515, в 1517, в 1522 и в 1523-1524 гг.). Во время пребывания Сарто во Франции здесь работал Франчабиджо.
82 "Именно в это время (около 1515 г.) Пьер-Франческо Боргерини заказал Баччио д'Аньоло вырезать из орехового дерева для своей комнаты прекрасные панели, сундуки, скамьи и кровать; и дабы картины соответствовали по роскоши прочей обстановке, он заказал Андреа написать события из истории Иосифа, сына Иакова, в небольших фигурах в соперничестве с прекрасными картинами Граначчи и Якопо да Нонтормо; Андреа употребил все усилия и массу времени, дабы превзойти товарищей; и, действительно, это ему удалось вполне, ибо разнообразием вещей (varieta delle cosa), которые здесь представлены, он доказал свое живописное мастерство. Джовамбатиста делла Палла во время осады Флоренции пожелал вынуть эти картины из стен, дабы их отослать французскому королю. Но они были так хорошо заделаны, что пришлось бы губить все окружающее, и, таким образом, картины остались на месте". (Вазари. "Жизнеописание Андреа дель Сapтo"). Ныне эти картины в галерее Питти.