Пейзаж в Тосканской и Умбрийской живописи второй половины XV века
IX - Болонская школа живописи

1 - Общий обзор. Лоренцо Коста

Болонскую школу XV-гo века можно рассматривать или в связи с феррарской, или в связи с умбрийской школой. Сначала она тяготеет к Ферраре и отсюда получает своих учителей, но затем (приблизительно в 1480-х годах) происходит перелом, и с тех пор Болонья становится в смысле живописи "второй Перуджией". Ей владеют те же идеалы, тот же нежный, умиленный дух, и лишь в краске, в сочности и яркости колорита школа ее выдает свое родство с Феррарой и с Венецией. С присоединением Болоньи к прочим папским областям слитие болонской и умбрийской живописи становится еще полнее, но происходит это уже в то время, когда вообще локальные особенности живописных школ средней Италии растворились под влиянием художественных идей, шедших из "столиц искусства", из Флоренции и Рима.

Трое из самых значительных феррарских живописцев, будучи недовольными малой оценкой на родине, переселились в Болонью. В 1470 г. перебрался сюда мощный, резкий Франческо Косса, несколько позже Эрколе Роберти и юный еще Лоренцо Коста. В Болонье эти художники нашли себе поддержку в членах семьи властелинов города Бентиволио. Коста поселился в 1483 г. и совершенно обжился в Болонье, пробыв здесь до 1506 г. и сдружившись с живописцем и золотых дел мастером Франчией⁵⁷. В открытой обоими художниками школе-мастерской перебывало около двухсот учеников, и одна эта цифра свидетельствует о значительности Болоньи как художественного центра.

Первые нам известные работы Косты - роспись, украшающая капеллу Бентивольо в церкви Сан Джакомо - носят еще вполне феррарский характер. Особенно это сказывается на двух картинах слева, изображающих "Триумф жизни" и "Триумф смерти", согласно излюбленным в то время аллегорическим поэмам Петрарки. Кукольные, деревянные, черствые фигуры, расставленные в однообразном порядке, изображают самые триумфы, а над ними все в тех же жестких, точно из дерева резанных формах рисуются земная и загробная жизни.

Впечатление какой-то резьбы в дереве или в камне производят и пейзажи на этих картинах. Мрачен пейзаж уже в картине "Жизнь", но совершенно безотраден пейзаж в картине "Смерть". Здесь падуанско-феррарская формула явилась как нельзя более к месту. Общей пейзажной схеме соответствуют краски: тусклые, унылые, черновато-зеленые и серые, среди которых прямо жуткое впечатление производит темное пятно колесницы, запряженной черными быками и имеющей в виде фигуры триумфатора скелет.

Напротив этих картин, писанных темперой, но имеющих, благодаря своему тусклому тону, вид фресок, в стену вделан семейный портрет всех членов семьи Бентивольо, сгруппированных у подножия трона Мадонны. Несомненно, эта картина писана Костой после "Триумфов", ибо здесь звучат другие ноты, более жизнерадостные, соединенные в более приятные гармонии. Особенно выделяются серовато-лиловые, розово-красные и темно-фиолетовые краски, сопоставленные с черной и с золотом. Прелестен сам колонный зал, в котором представлено это аристократическое общество. Коста достигает большого мастерства в передаче перспективной глубины и прямо щеголяет своими знаниями, продолжая ту же архитектурно-декоративную затею за пределами своего портрета - там, где в стену вставлен конный (скульптурный) монумент одного из Бентивольо. К подобному же фокусу мастер прибегает в "Благовещении" (собор Сан Петронио), которое он рисует происходящим на мраморной площадке с тянущимися по сторонам ее грациозными портиками в характере Перуджино. В глубине открывается чисто-умбрийский пейзаж - зеленый и приветливый, с городом германского типа на берегу реки⁵⁸.

Влияние Франчии на Косту в портрете семьи Бентивольо и в этом "Благовещении" уже очевидно. В серии же фресок, написанных Костой (в 1506 г.) сообща с Франчией на стенах молельни Св. Цецилии, сближение феррарца и болонца сказывается в полной мере. Неузнаваемыми становятся (сравнительно с фресками капеллы Бентивольо) пейзажи Косты, более разработанные, нежели фоны его товарища. Они исполнены какой-то "развязанности", свободы и нежности, иногда почти переходящей в приторность. Соответственно с пейзажами изменились и фигуры. Формы их еще суховаты, складки имеют в себе нечто жесткое, но позы элегантны, а выражения лиц полны умиления. Фрески рассказывают печальную историю о св. Цецилии и ее несчастном супруге; но сами формы, которыми пользовался художник, изгибы линий, общая постройка всего не говорят ни о жестокостях преследователей, ни даже о героизме мучеников.

Равномерно всюду разлито какое-то веяние умиротворения, ласки, доброты, и точно именно под дуновением этой благости голая земля оделась в мягкую траву и расцвела зелеными кустами.

Такой же зеленый мир составляют фоны двух картин, написанных Костой для кабинета, или "Эрмитажа", Изабеллы д'Эсте в ее Мантуанском замке (около 1510 г.). Декорировать кабинет были призваны все первейшие силы художественного мира: Перуджино, Мантенья и Беллини - и именно на этих работах, исполненных лучшими мастерами своего времени для одной из самых чарующих женщин "Возрождения", тонкой, поэтичной и истинно любившей искусство, ясно видишь, куда направлялось течение искусства. Несомненно, что из всех трех мастеров, призванных Изабеллой, самым могучим был Мантенья. И все же не он подчинил двух других своему стилю, а напротив, в его "Парнасе" чувствуется дуновение той же весенней, прельщающей и расслабляющей нежности, которое составляет основу творчества Перуджино и которому уже совершенно отдался Коста. Последнему досталось закончить оставшуюся неоконченной за смертью великого Андреа картину "Смерть Прокриды" (ныне в запасных залах Лувра) и написать целиком согласно претенциозным указаниям самой Изабеллы аллегорическое изображение ее двора - в виде "царства муз" (Лувр). Та и другая картины получили у Косты "умбрийский" характер и представляются нежными, ярко-зелеными пейзажами, в которых фигуры играют роль стаффажа. Даже в картине, начатой Мантеньей, с величайшим трудом выискиваешь остатки, характерные для сурового падуанца.